Глаз голема - Страница 98

В комнате было совершенно темно, слышался лёгкий шелест оседающих на пол бумаг. Где наёмник? И где Бартимеус? Натаниэль лежал под диваном абсолютно неподвижно и пялился в темноту широко раскрытыми, как у кролика, глазами.

Кавку ему было видно довольно хорошо. Старый волшебник лежал ничком на своей накренившейся раковине, и несколько листов бумаги укрывали его импровизированным саваном. Натаниэлю не было нужды подходить ближе, чтобы понять, что он мёртв.

Диван придавил к полу ногу Натаниэля. Юноше отчаянно хотелось её вытащить, но он понимал, что это слишком рискованно. Так что он лежал тихо, вглядывался и вслушивался.

Шаг… В поле зрения медленно возникла фигура. Наёмник остановился около тела, лежащего на раковине, окинул его взглядом, выругался сквозь зубы и принялся рыться в нагромождении мебели возле окна. Он передвигался медленно, напрягая ноги на наклонном полу. Меча при нем больше не было, но в правой руке по-прежнему поблескивало что-то серебристое.

Среди обломков мебели наёмник ничего не нашёл и направился наверх, к двери, прищурившись и методично обшаривая взглядом комнату. Натаниэль, к ужасу своему, увидел, что убийца подходит все ближе к дивану. Отступать было некуда: диван, скрывавший его от глаз врага, был в то же время и ловушкой. Натаниэль закусил губу, вспоминая слова подходящего заклинания.

Бородач, похоже, только теперь заметил перевернутый диван. Он замер на пару секунд, а потом, держа наготове серебряный диск, согнул колени и наклонился, чтобы поднять диван. Натаниэль втянул голову в плечи.

И тут за спиной наёмника появился Бартимеус.

Мальчик-египтянин парил над накренившимся полом; ноги у него были расслаблены, рука вытянута вперёд. Он был окутан серебристым сиянием, озарявшим его белую набедренную повязку и блестевшим в тёмных волосах. Джинн лихо свистнул. Наёмник развернулся стремительным, неуловимым для глаза движением… Диск вырвался из его руки, просвистел в воздухе, рассек серебристый нимб у самого бока Бартимеуса и описал петлю по комнате.

— Не-а, промазал! — сказал джинн.

Инферно сорвалось с его пальцев и поглотило наёмника. Вся верхняя половина его тела окуталась пламенем. Тот вскрикнул и схватился за лицо. Потом, пошатываясь, сделал несколько шагов вперёд, озаряя комнату жёлтыми сполохами и глядя сквозь охваченные огнём пальцы.

А свистящий диск тем временем достиг самого дальнего угла комнаты и, сменив тембр, полетел назад, навстречу руке наёмника. По пути он зацепил-таки бок мальчика-египтянина. Натаниэль услышал возглас джинна; силуэт Бартимеуса задрожал и начал расплываться.

Диск вернулся в горящую руку.

Натаниэль выдернул ногу из-под дивана, лихорадочно оттолкнул его от себя и, пошатываясь на неровном полу, встал.

Мальчик-египтянин исчез. На его месте очутилась озаряемая пламенем крыса, которая, прихрамывая, убежала в тень. Горящий человек заковылял следом за ней, щурясь от жара. Одежда на его теле быстро чернела и обугливалась, диск в руке отсвечивал красным.

Натаниэль попытался собраться с мыслями. Поблизости была чердачная лестница-стремянка, которая покосилась и теперь стояла криво, упершись в потолок. Юноша прислонился к ней.

Крыса бежала по старому пергаменту. Пергамент громко шуршал под её лапками.

Диск рассек пергамент пополам. Крыса пискнула и откатилась в сторону.

Движение горящих пальцев — и в них появилось ещё два диска. Крыса торопливо метнулась прочь — но опоздала. Один из дисков вонзился в доски пола, зажав крысиный хвост острым серебряным краем. Крыса слабо задергалась, пытаясь освободиться.

Наёмник подошёл и занёс дымящийся сапог.

Натаниэль титаническим усилием вырвал застрявшую лестницу и с размаху обрушил её на спину наёмника. Застигнутый врасплох, тот потерял равновесие и повалился набок, рассыпав дождь искр. Он приземлился на пол домика, подпалив рассыпанные вокруг рукописи.

Крыса отчаянно рванулась — и вытащила-таки свой хвост. Судорожно метнувшись, она очутилась рядом с Натаниэлем.

— Спасибо! — выдохнула она. — Заценил, как ловко я тебе его подставил?

Натаниэль не мог оторвать глаз от пылающей фигуры, которая ворочалась на полу, яростно пытаясь спихнуть с себя лестницу, и, казалось, совершенно не обращала внимания на охватившее её пламя.

— Почему он до сих пор жив? — прошептал юноша. — Он ведь весь в огне! Он скоро совсем сгорит!

— Боюсь, что только одежда, — возразила крыса. — Тело у него совершенно неуязвимое. Зато теперь он у самого окна. Поберегись!

Она вскинула розовую лапку. Бородач обернулся и только тут заметил Натаниэля. Он взревел в ярости и вскинул руку. В пальцах сверкнуло что-то серебристое. Он занёс руку…

И тут ему в лицо ударила вся мощь Урагана — Ураган вырвался из лапки крысы, сшиб его с ног и выбросил в окно вместе со сверкающим водопадом разбитого стекла и горящей бумаги, подхваченных с пола вместе с ним. Наёмник выпал наружу, в ночную тьму, и покатился вниз по склону холма, как огромный огненный шар. Натаниэль видел, как он один раз подскочил на каком-то бугорке и неподвижно распластался внизу.

А крыса уже неслась по накренившемуся полу в сторону двери.

— Пошли! — крикнула она. — Думаешь, это его остановит? У нас в запасе пять минут, максимум десять.

Натаниэль вскарабкался следом, перешагивая через груды тлеющей бумаги, и выскочил в ночь, потревожив сперва одни, потом вторые узы. Трезвон поднялся до небес, в очередной раз перебудив обитателей Золотой улицы, погруженных в свои меланхоличные сны, однако крыса и юноша уже миновали разрушенную башню и мчались вниз по лестнице так, словно все демоны, которых когда-либо призывали сюда, гнались за ними по пятам.