Глаз голема - Страница 156

156

— Если вынуть рукопись изо рта голема, сила заклятия вскоре уничтожает её, — продолжал Бартимеус. — Ну и ладно. Знаешь, что будет теперь?

— Теперь голем исчезнет?

— Да, но не в этом дело. Сперва он возвратится к своему хозяину!

Натаниэль уставился на своего раба — до него внезапно дошло. Бартимеус с улыбкой приподнял бровь:

— Любопытно будет взглянуть, а?

— Да, весьма любопытно! — Натаниэль ощутил прилив мрачного возбуждения. — А ты уверен?

— Я один раз видел такое, давным-давно, в Праге.

— Хорошо же…

Натаниэль перешагнул через дымящиеся остатки пергамента и, прихрамывая, подошёл к голему. Он поморщился от боли в боку.

— Надо же, как болит! Как будто на меня что-то упало.

— Странно. С чего бы это?

— Ладно, не важно.

Натаниэль взял посох.

— Ну, — сказал он, снова отходя от голема в сторону, — давай посмотрим.

Пламя догорело. Ветер быстро разметал по двору пепел. В воздухе остался висеть странный, мрачный запах.

— Это живая кровь Кавки, — объяснил Бартимеус. — Теперь от неё ничего не осталось.

Натаниэль поморщился. Когда догорел последний клочок пергамента, по неподвижному телу голема пробежала дрожь.

Руки шевельнулись, голова судорожно дернулась, грудь поднялась и снова опустилась. Послышался слабый звук, похожий на вздох умирающего. И снова тишина. Каменный гигант застыл. Потом, скрипя, точно старое дерево в бурю, огромная спина разогнулась, протянутая рука упала вдоль тела, голем вновь выпрямился. Он склонил голову набок, словно в раздумье. Око голема посреди лба оставалось пустым и мертвым: повелевавшего им разума в нем больше не было. Однако тело продолжало двигаться.

Натаниэль с джинном отошли в сторону, когда существо повернулось и устало зашагало прочь со двора. На них оно внимания не обращало. Оно шло все тем же неудержимым, размеренным шагом, что и прежде. Издали могло показаться, что оно осталось таким же могучим. Но оно уже начинало меняться: поверхность тела пошла мелкими трещинками. Трещинки начали появляться в центре торса, где прежде был гладкий, ровный камень, и лучами побежали к конечностям. Мелкие кусочки глины отрывались и падали на мостовую позади гиганта.

Натаниэль и джинн шагали следом за големом, стараясь не отставать. У Натаниэля ныло все тело, он опирался на посох Глэдстоуна, как на костыль.

Голем миновал арку и вышел из конюшен на улицу. Он повернул налево и, не обращая внимания на правила уличного движения, зашагал прямо посередине дороги. Первый, кто с ним встретился, плечистый, лысый торговец с татуированными руками, который катил тележку с корнеплодами, жалостно взвыл и поспешно юркнул в ближайший переулок. Голем не обратил на него внимания, Натаниэль с Бартимеусом тоже. Маленькая процессия двигалась вперёд.

— Если предположить, что хозяин голема — один из старших волшебников… — рассуждал Бартимеус. — Заметь себе, если — вполне возможно, что мы сейчас направляемся прямиком в Вестминстер. А это, между прочим, центр города. Ох и наведем мы шороху!

— Тем лучше, — сказал Натаниэль. — Мне только этого и надо.

С каждой минутой на сердце у него становилось все легче, тревога и страх, копившиеся у него в душе последние несколько недель, начинали рассеиваться. Правда, подробности того, как именно ему удалось спастись от голема, по-прежнему оставались неясны, но теперь это не имело особого значения: после унижения прошлой ночи, когда все великие волшебники объединились против него и над ним нависла угроза Тауэра, он почувствовал, что свободен и снова в безопасности. Он добыл посох — Деверокс ему за это в ножки поклонится! — и, лучше того, у него есть голем. Ему никто не верил — так вот, теперь они все будут рассыпаться в извинениях: и Дюваль, и Мортенсен, и все остальные. Его наконец-то примут в их круг как равного, а простит его госпожа Уайтвелл или не простит, особого значения уже не имеет. Шагая через Саутуорк по пятам за големом, Натаниэль позволил себе широко улыбнуться.

Судьба Китти Джонс также оставалась под вопросом, но и тут все устроилось к лучшему. Невзирая на требования разума, Натаниэлю всё-таки было не по душе нарушать обещание, данное девушке. С этим, разумеется, ничего поделать было нельзя — за ними наблюдали следящие шары, и отпустить её восвояси ему бы никто не позволил, — однако тем не менее эта история слегка тревожила его совесть. Ну а теперь ему беспокоиться не о чём. Пытаясь его спасти (во что ему по-прежнему верилось с трудом) или сбежать (что больше похоже на правду), девушка погибла и исчезла, и ему не придётся тратить время на мысли о ней. Даже где-то жалко… Судя по тому, что он успел узнать о ней, она была на редкость энергичной, талантливой и волевой личностью, куда более выдающейся, чем все эти великие волшебники с их вечными склоками и дурацкими пороками. Как ни странно, она чем-то напоминала Натаниэлю его самого, и волшебнику было почти жаль, что её больше нет.

Джинн молча шагал рядом с ним, словно погруженный в раздумья. Казалось, он был не особо расположен разговаривать. Натаниэль пожал плечами. Кто может знать, какие странные и злобные мысли посещают джиннов? Лучше и не спрашивать.

Чем дальше они шли, тем чаще им под ноги попадались комочки сырой глины. Голем все быстрее рассыпался на куски. На его поверхности уже появились заметные дыры, и очертания его конечностей сделались слегка неровными. Двигался он все с той же скоростью, но его спина слегка согнулась, как будто он постарел и ослаб.

Предсказание Бартимеуса, что голем наведет в городе шороху, оправдывалось чем дальше, тем больше. Они теперь шагали по главной улице Саутуорка, вдоль которой тянулись лотки, витрины торговцев тканями и прочие мелкие торговые заведения. Завидев голема, простолюдины с воплями разбегались во все стороны, впадая в грубую, животную панику. Люди прятались в подъездах и магазинах, выламывали двери и били окна в своем стремлении спастись; кое-кто забрался на фонарные столбы; некоторые люди похудощавее нырнули в канализационные люки. Натаниэль хихикал себе под нос. Во всём этом хаосе была и своя хорошая сторона. Простолюдинам только пойдёт на пользу встряхнуться, избавиться от своего благодушия. Пусть видят, от каких опасностей оберегает их правительство, пусть осознают, что им со всех сторон угрожает враждебная магия. В будущем это заставит их дважды подумать, прежде чем прислушиваться к таким фанатикам, как Сопротивление.

156