Глаз голема - Страница 112

112

Вокруг магазинчика Пеннифезера были расставлены крепкие парни из ночной полиции, а внутри деловито шуровали волшебники из нескольких департаментов. Натаниэль и Фенхель показали свои пропуска и вошли. Не обращая внимания на ведущиеся вокруг поиски похищенных артефактов, они принялись пролистывать стопку потёртых амбарных книг, обнаруженных за прилавком. Несколько минут спустя Фенхель нашла список с именами.

— Это запись выплат сотрудникам, — сказала она. — Пару месяцев тому назад. Возможно, все они принадлежали к Сопротивлению.

— Давайте-ка взглянем… — Натаниэль быстро проглядел список.

«Энн Стивене, Кэтлин Джонс, Николас Дру…» Всё это ему ничего не говорило. Погодите-ка… «Стенли Хейк, Фредерик Уивер». Ясно как день: это и есть Фред и Стенли. Он явно напал на след. Однако никакой Китти тут не было. Он перевернул страницу и стал просматривать список выплат за следующий месяц. Те же самые. Натаниэль вернул гроссбух Фенхель и задумчиво забарабанил пальцами по стеклянному прилавку.

— Вот ещё одна, сэр.

— Не трудитесь. Я уже видел… Постойте!

Натаниэль буквально вырвал бумагу из рук Фенхель, уставился на неё, моргнул, уставился снова. Ну да, вот оно — тот же список, с одним-единственным различием: «Энн Стивене, Китти Джонс, Николас Дру…» Ну да, несомненно: Китти Джонс и Кэтлин Джонс — это одно и то же лицо.

В течение многих месяцев Натаниэль просматривал официальные документы в поисках Китти и так ничего и не нашёл. Теперь сделалось очевидно, что он всё это время искал не то имя.

— Мистер Мэндрейк, с вами всё в порядке? — Фенхель смотрела на него с тревогой.

Все встало на свои места.

— Да-да, со мной всё в порядке. Я просто… — Он улыбнулся девушке, поправил манжету. — Похоже, мне в голову пришла хорошая мысль!

Бартимеус

33

Это было самое большое совместное вызывание духов, в котором мне доводилось участвовать со времен величия Праги. Сорок джиннов почти одновременно материализовались в просторном зале, выстроенном специально для этой цели в недрах Уайтхолла. Как всегда в подобных случаях, не обошлось без бардака, невзирая на все усилия магов. Они-то все стояли рядком в аккуратненьких одинаковых пентаклях, одетые в одинаковые тёмные костюмы, и бормотали свои заклинания себе под нос, пока помогающие им клерки записывали их имена, сидя за столиками поодаль. Ну, а мы, джинны, куда меньше заботились о казенном однообразии: мы прибыли в сорока очень разных обличьях, демонстрируя свою индивидуальность кто во что горазд с помощью рогов, хвостов, переливчатых гребней, шипов и щупалец; изобилия цветов и оттенков, от обсидианово-чёрного до нежно-лимонного; разнообразия криков, рыков и щебета, которые сделали бы честь любому бродячему зверинцу; и великолепного набора мерзких запахов, преобладал среди которых запах серы. Я чисто от скуки принял одно из своих излюбленных встарь обличий: крылатого змея, покрытого серебристыми перьями, которые над головой вздымались веером. Справа от меня возникло нечто вроде птицы на ногах-ходулях, слева — замысловатые клубы вонючего сине-зелёного дыма. Дальше был пресмыкающийся перед волшебником грифон, а за ним — скорее обескураживающая, нежели угрожающая, — приземистая и неподвижная табуретка. Все мы смотрели на своих хозяев, ожидая приказаний.

Парень почти не обратил на меня внимания — он был слишком занят какими-то своими записями.

— Кхм-кхм, — вежливо кашлянул серебристый пернатый змей. — Кхм-кхм!

По-прежнему никакого ответа. Ну не хамство ли? Сперва вызвать джинна, а потом сделать вид, что так оно и надо! И я кашлянул погромче:

— Кха-таниэль!

Это подействовало. Он вскинул голову, торопливо огляделся по сторонам.

— Заткнись! — прошипел он. — Тебя ведь кто угодно может подслушать.

— Что это тут творится? — осведомился я. — Я полагал, что все происходящее — наше с тобой личное дело. А тут слетелись люди и бесы со всей Британии!

— Срочное дело. У нас вырвался на свободу обезумевший демон. Нужно его уничтожить.

— Ну, если вы распустите всю эту ораву, он будет не единственным психом в Лондоне. — Я указал языком налево. — Взгляни хотя бы на того, с краю. Он обернулся табуреткой! Странный малый… Но мне чем-то нравится его стиль.

— Это и есть табуретка. В том пентакле никого нет. А теперь слушай. Дело не терпит отлагательств. Сопротивление ворвалось в гробницу Глэдстоуна и выпустило на волю стража его сокровищ. Теперь он носится по Лондону и крушит все на своем пути. Ты его признаешь по заплесневелым костям и вообще по запаху разложения. Премьер-министр хочет, чтобы его не стало. Вот зачем собрали всех этих джиннов.

— Что, всех нас? Могучий, должно быть, страж. Африт, что ли?

— Мы думаем, что да. Он могуществен и к тому же ведёт себя совершенно неприлично. В последний раз, когда его видели, он вертел тазом на плац-параде конной гвардии. Но послушай: мне нужно ещё кое-что. Если найдёшь де… африта, попробуй раздобыть любые сведения о Сопротивлении, а в особенности о девочке по имени Китти. Я думаю, что именно она могла ускользнуть с драгоценным посохом. Возможно, это существо сумеет её описать.

— Китти…

Змей задумчиво помахал языком. Девчонка из Сопротивления, которая носила это имя, уже встречалась нам на дороге. Если я правильно помню, это было вредное создание в мешковатых штанах… Ну что ж, похоже, за прошедшие несколько лет вредности у неё не убавилось. Тут я вспомнил кое-что ещё.

— Это не та, что у тебя гадательное зеркало сперла?

112